Обугленный край

Обугленный край с губ сорвавшейся правды дымится.
И на пепелище мундиров, кокард и просветов п о г о н а –
Колышется гарь битых штемпелем писем, как вера в Г а п о н а,
И, обуреваема мглою морозной, застыла столица.

Украдкой коснулась ударом остывшая суть колокольни
Слезами наполненных – глаз, опроставшего души потока
Всеобщей судьбы... И невольно шаги ищут выход окольный
Из всех подворотен – там эхо, свихнувшись, хохочет жестоко.

И движутся тени живые от мёртвых, идущих проспектом –
В ночь взгляда, входящего, вместе с домами и скорбью, и скарбом,
В бинтами обёрнутый облик надежд... Плещет, с крапом и с крабом,
Всемирное море тоски, и кичится сухим интеллектом

Безумный трёхмерный сотрудник из ЦЕРНа, столкнувший частицы
Лоб в лоб, до крови, и в разлёте увидевший капельку бога...
Обугленный край, сапогом вжатый в грязь, не даёт мне проститься
С упавшими жизнями, из века в век, дымный шлейф от итога

Так застит мой взгляд, ставший : гладью брусчатки и Зимним с балкона,
И царственным тембром, нас благословившим на смерть, спустя годы.
Как жерло гудка, поглотив эшелоны с войной и Балканы,
И ужас ипатьевский, вторгнуло спящих в объятья Ягоды!

Безумствуют тени на стенах расстрельных, на сводах Растрелли.
И о ш е л о м л я е т меня идентичность теней на Дворцовой!
С экрана твердит, что, мол, всё хорошо, раз весна, и раз трели
Всю ночь напролёт – соловьёв, Соловьёв, и дымит образцово

Обугленный голод – на Слово, ну где ты, с которым не страшно
На вдохе последнем, – ждёт каждого, каждого, каждого, – где ты?!
Лишь строчки в мундирчиках насмерть стоят, как стояли кадеты –
Навстречу толпе, напоследок короткой на штык рукопашной...