Пусть горячит пунцовый пунш разноголосицы – 
Последний век моря штурмующей земли,
Когда над «ундервудом» весело проносятся
Зов фабулы и раскалённые угли.
 
Молитв обвалы, хохота края и гул клаксонов вровень с котелками,
Венчающими облик воротил заокеанского начала века!

На человека – кубометра два:
Стекла, бетона и неоновых чудес,
Обещанных в строке бегущей световой
Над головой, над головной
Пульсирующей болью, в гуще
Блуждающих, броуновских авто...

И если в рифму, то: высокий, всемогущий
Лениво сбросил в руки кёльнера пальто,
В преддверии шампанского и свинга
Из недр : саксофона и тромбона,
И в декольте выводит слоги свинка,
Чаруя зрителей, как неучей Сорбонна...

Смотри, как гордо вскинулась свеча, зашлась огнём у сердца!
В крови удары... Но похитил ветер, обнял, подхватил
Воочию воображение – тебе в ночи усесться
У тёплых изразцов, да так, чтобы настиг настил
Бездонной плоскости туманов, пропадая
В весёлой пропасти иного бытия, лететь вперёд,
Распробовав : сплочённых губ улыбка молодая
Свершает над безмолвием полёт!

И чёрно-белое сопровождение тапёром буржуа с сигарой,
И с необсохших губ слетает громко мыслей молоко.
И встреча, сквозь конвульсии фокстрота,  с могучей тягой к жизни ярой...
Расположившаяся где-то далеко – 

Младая старость – средь Атлантики, с «Агатой Кристи» и в шезлонге с пледом
На долгой палубе, омытой солнцем, звёздами, зарёй морской.
...И, вдруг, без паузы вдоль Яузы, снег, саночки, крадущиеся следом,
Скользят по кромке Копенгагена, а заодно и по Тверской... 

Смотри, как между небом и землёй, жить к смерти неохота:
Белёсый шлейф – размытый ветром смысл потерь – звучит огнём.
И кровью сдерживает гул кромешный русская пехота,
И руки вдов – цветами – кров гранитной памяти о нём :
О павшем сыне, муже, дне счастливом и обычном очень...
Но, погоди, внимающий, я главное не возвестил :
О том, как восходил костёр в ночующую в поле осень,
Бег босоногий в руки матери в избе постиг настил
Окрашенных и пригнанных досок, вдруг, бриз и бриг вдоль брега:
Сон снится спящему – как в тридевятом веке ночь плывёт
Иль колокольчик под дугой уносит душу в круговерть снегов разбега
И в небе – мёртвая петля: свершает Нестеров полёт.

Мерцает отблеск тайны плазмы в глубинах пирамид. Льёт Ориона пояс
Холодный ливень света – на тьму тысячелетнюю и даже
Глаза мальчишки пред Сикстинскою объяты светом звёзд и слышен поезд
«Москва-Сатурн»; речь Маяковского грохочет эпатажем – 

Над исполинским чревом Колизея.
И клёкот бойни нескончаемой – всё ближе, громче!
Слепой, контуженный ведёт народы кормчий,
Летят в тартарары, на смрад глазея,

Седые годы, лепестки календарей,
Смотри в глаза судьбы, останови скорей
Вращение угрюмых стрелок!
Пусть свиньям – жемчуг, век мой – мелок,

Но как пленительно сверкает небосвод,
Как тесно –  в мире страха, несвобод!
В чумном корыте, в латаной лохани – 
Хранятся сны и взвеянный стихами,
Бессмертен облик достоверности моей!
И мысли странствуют над глубиной морей...

И, руки распахнув, я преграждаю путь собою – 
Всей жизни человеческой – не сметь
Творить исчадие – отложенную смерть!

И с нежностью цветов, и с мягкостью собольей – 
С улыбкой прорываться, навсегда – 
В иные сны, в святые города,

Где вольный вьётся ветер,
Где боги – только дети...

Где горе – понарошку,
На солнечной дорожке – 

Незримая благоухает красота :
Ни победителей, ни побеждённых, ни креста...
Нет чувства времени. Нет временных людей...

 Смотри и удивляйся, молодей,
И отправляйся в путь, начни всю жизнь сначала:
Свеча глухую темень раскачала,

Шла на прорыв, до самого огарка!
Не сдохнуть в немощи, а весело и ярко
Искать – иного бога, жизнь иную...
Я белый лист мечтаний  разлиную
Для Слова – в е ч е р е л о, б ы л и  в м е с т е.
 Не зная: войн, страданий, горя, мести,
Разлук смертельных и пожизненных обманов...

В Нащокинском, из труб, из медных кранов
Шла кровь поэта и омыли лица ею...
А мы с тобой – вдоль века, по аллее – 

Идём, всему наперекор, уходим вдаль и прочь,
Встречая – сердцем пролитую ночь.

© Copyright: Вадим Шарыгин, 2023
Свидетельство о публикации №123011005727 

--------------------------------

"Хакуна матата" - (суахили: [hɑˈkunɑ mɑˈtɑtɑ]) это фраза на суахили, означающая "без проблем" или "без забот" и "расслабься". (буквально хакуна: "нет/нет"; матата: "заботы".) В анимационном фильме 1994 года Walt Disney Animation Studios "Король лев" эта фраза получила известность на Западе в одной из самых популярных песен, в которой она переводится как "не беспокойся".