Не плохи плахи. Сжато жаждут желоба –

(1) Прогоркшей крови – простаков и престарелых.
(2) В разлив кровей – простолюдинов престарелых.

И хорошо скулит и вьётся жа′лоба′!
И крановщицы разворачивают стрелы –
Над стойкой стройкой и над стайкой ребятни
Перемещаются по воздуху панели.
Что ж, зачерпни из речки облако, сглотни
Обиды судеб, нас состарить дни сумели!

Мы распродали, разбазарили порыв!
И слова «мы» давно не слышно в утлых весях.
И пашней с комьями любимую укрыв,
Осознаёшь, как в нас Есенина повесят –
Всё те же в кожанках и с чугуниной глаз;
Всё те же будни с пустомелями со стажем!
И одиночества спит вопиющий глас
В пустыне нищих слов, которые расскажем:

Кто жестом от локтя, в три буквы уместив,
Кто, дождь рыдающий дослушивая ярко,
Вмолчит губами скорбный радостью мотив,
Как бы уверовавший в тусклый свет огарка, –
В казённой веры кубатуру, в три стены,
Ну, а четвёртая стена, вдруг, стенкой стала –
Расстрельной – где ты, Боже, с кем ты, истинны′й?!
...Что натворил ты с натворившими... Устала

Душа – убогими убитая в снегу.
Алеют кровью все подряд – прильнём к убитым!
Я немощь старости своей швырнуть смогу –
Из окон настежь, досмотри секунд кульбиты:
Когда махну в створ высоты паденья вниз,
Когда в объятья Мандельштама рухну сходу,
Когда, подошвою исследуя карниз,

(1) Я вторгнусь взглядом в зенки пешему народу!
(2) Я поскользнусь в глаза опешившему сброду!

И ничего не изменить мне. Никого!
Как никого вокруг да около – пустыня.
Всегда один – поэт. Всё – о д и н а к о в о′.
И между датами лишь прочерк лет, пусть имя :
Всех окон настежь, всех крюков, всех лезвий вен –
Навечно станет – частью талых чувств, названий
Весенних лепетов и с дрожью перемен,
Раз отделяют сантиметрами нас с вами –
Высокой пропастью исканий – вечно врозь :
Чернь образованная и тот шёпот в голос,
Которым что-то происходит вкривь и вкось,
И ни один, и даже с куклы на пол волос –

Не упадает – весь талант мой – это крик
Всех чаек над последней сходней вдаль из Крыма;
Не состоявшийся под выстрелом старик
И дым Отечества с гудком, углём искрима
С задвижкой топка парохода – навсегда –
Талантом в землю даль зарыта – чтоб попроще
Народу – клювик в клювик скормлены года –
Стоят крестами покосившимися в роще :
Полёты, в дымке пробуждающихся крон
Произрастающих из вёсен разговоров;
И тишина любви плывёт со всех сторон,
И дальний гром весны, выказывая норов,

Грохочет тихо, с перекатами, с листа
Упасть готова суть присутствия и кванта
Мерцает выдуманный след, вослед проста
Непознаваемость Иммануила Канта...
И только мы с тобой... Вот-вот начнётся путь
Дождя из глаз, даль простодушна и просторна.
Как на песке следы волной, во всю забудь...

(1) Пусть тянет томно тёмный отзвук сна валторна.
(2) Пусть недоказанность исполнит вдаль валторна.

© Copyright: Вадим Шарыгин, 2025
Свидетельство о публикации №125021805480